Владимир Владимирович Шахиджанян:
Добро пожаловать в спокойное место российского интернета для интеллигентных людей!
Круглосуточная трансляция из офиса Эргосоло

Сталин

Опасные идеи

Эдвард Радзинский

Российская империя — крестьянская страна с вековыми традициями рабства: только во второй половине XIX века было отменено крепостное право. Порой ее сотрясали кровавые крестьянские бунты, но так же кроваво они усмирялись. И опять в необозримой стране наступали покорность и сон разума.

«Нация рабов. Все рабы снизу доверху» — так сказал о своей стране один из зачинателей революционного движения, Николай Чернышевский. Старинная форма землевладения, господствующая в деревне, отчасти объясняла рабскую покорность — это была община, давно уничтоженная в Западной Европе. Отдельный крестьянин не имел права на землю, землей владели все. Община все решала коллективно. Любая бунтарская личность растворялась в этой массе — забитой и покорной.

Русские цари дорожили общиной, однако ее ценили и... первые революционеры. Но если царь видел в общине сохранение великого прошлого, то Герцен и Чернышевский — первые русские радикалы — увидели в ней великое будущее. Коллективная собственность, коллективные решения — это и были те социалистические инстинкты, которые позволят России миновать бессердечный капитализм и сразу войти в социализм. Для этого надобно только революционизировать неграмотного мужика. Нужны агитаторы, новые апостолы. «К топору зовите Русь!»

И царь, и революционеры были правы. Без общинного сознания были невозможны ни трехсотлетняя монархия Романовых, ни последующая победа большевиков. Хотя первый опыт встречи революционеров с реальным народом оказался печальным.

В 1874 году сотни молодых людей (как правило, из состоятельных семей) приняли фиктивные имена, раздобыли фальшивые паспорта и отправились звать к бунту русского мужика. Но «хождение в народ» встретило неприятие крестьян. Большинство неудачливых «апостолов» были схвачены полицией или самими мужиками.

Между тем развитие революционных идей бурно шло в среде интеллигенции. Одним из главных «властителей дум» русского народничества стал публицист Петр Ткачев. Уже в семнадцать лет, студентом юридического факультета Петербургского университета, он вступил в революционное движение, был арестован, посажен в Петропавловскую крепость... Впоследствии Ткачев сумел скрыться за границу, где стал признанным вождем русских якобинцев. В эмиграции издавал антиправительственный журнал «Набат», потом психически заболел и окончил жизнь в приюте для душевнобольных. Ему был всего сорок один год.

Ткачев провозглашает уже нечто новое. Оказывается, для успеха революции совсем не нужно общенародное восстание. Революция — дело узкого круга, ее успех может быть результатом удавшегося заговора революционеров-вождей. Они должны захватить власть в стране и уже потом преобразовать привыкшее к рабской покорности русское общество, на всех парах помчать русский народ в социализм — в светлое будущее. Но во имя светлого будущего предполагалось истребить большинство населения, которое по неразвитости будет мешать идти в рай социализма. Когда Ткачева спросили: «Сколько людей из старого общества придется уничтожить, чтобы создать счастливое будущее?», он ответил: «Нужно думать о том, сколько их можно будет оставить».

Среди столпов революционного народничества был Михаил Бакунин — отец русского анархизма. Его идеи легли в основу знаменитого «Катехизиса революционера», написанного Сергеем Нечаевым — создателем тайного общества с характерным названием «Народная расправа». «Катехизис» предписывал порвать с законами цивилизованного мира: «Наше дело — страшное, повсеместное разрушение... Быть беспощадным, но не ждать пощады к себе и быть готовым умереть. Для дела разрушения строя проникать во все круги общества, включая полицию... Эксплуатировать богатых и влиятельных людей, подчиняя их себе. Усугублять всеми средствами беды и несчастья народа, чтобы исчерпать его терпение и толкнуть на восстание... Соединиться с диким разбойничьим миром — этим единственным революционером в России...»

У каждого «посвященного» революционера должно быть под рукой несколько революционеров «второго и третьего разрядов», то есть не совсем посвященных. На них он должен смотреть как на «часть общего капитала, отданную в его полное распоряжение».

«Титан революции, один из пламенных революционеров», — так называл Бакунина Ильич", — вспоминал Владимир Бонч-Бруевич слова молодого Ленина.

Эдвард Радзинский



Произошла ошибка :(

Уважаемый пользователь, произошла непредвиденная ошибка. Попробуйте перезагрузить страницу и повторить свои действия.

Если ошибка повторится, сообщите об этом в службу технической поддержки данного ресурса.

Спасибо!



Вы можете отправить нам сообщение об ошибке по электронной почте:

support@ergosolo.ru

Вы можете получить оперативную помощь, позвонив нам по телефону:

8 (495) 995-82-95